Над нами вечернее небо,
Под нами кружит земля,
Тускло мерцает Вега,
Слева от Корабля.
Бары и рестораны,
Пристани и мосты,
Сумрачные танцзалы,
Сцены, парки, дворцы,
Всюду, где мы бываем
И не умеем быть,
Где каждый твой взгляд дороже
Стоит, чем вся моя жизнь.
Всюду, где пожелаешь,
Спутника, плоть и кровь,
Будет не отставая,
Как смерть принимать любовь.
Сияя, восходит Регул,
Но я вижу только тебя,
Под нами темное небо,
Над нами плывет земля.
Под нами кружит земля,
Тускло мерцает Вега,
Слева от Корабля.
Бары и рестораны,
Пристани и мосты,
Сумрачные танцзалы,
Сцены, парки, дворцы,
Всюду, где мы бываем
И не умеем быть,
Где каждый твой взгляд дороже
Стоит, чем вся моя жизнь.
Всюду, где пожелаешь,
Спутника, плоть и кровь,
Будет не отставая,
Как смерть принимать любовь.
Сияя, восходит Регул,
Но я вижу только тебя,
Под нами темное небо,
Над нами плывет земля.
Пустота какая–то. Пустота и шум, сильный шум.
Меня нет.
А рамкой от картины быть тяжело. Оправой к бриллианту быть очень тяжело.
Больно!
Забытое, дикое чувство, когда мурашки по коже, брови ползут вверх, а голос хриплый и удивленный.
Да, больно, больно!
Через меня проходят автострады, теплотрассы, железнодорожные стрелки, маршруты, линии электропередач, локальные сети и подземные переходы. Через меня проходят железные колеса, железные провода, железные трубы и железные шпильки.
Мне больно.
Остановите движение. Замрите. Перекройте каналы.
Я чувствую вас, всех вас. И это больно, невыносимо больно.
Меня нет.
Вместо меня – арка моста, дверь, дорожный знак, лифт, ступеньки, светофор.
Остановитесь же. Дайте мне отдохнуть хотя бы секунду. Секунды тишины и покоя мне бы хватило еще на одну жизнь. А сейчас вместо меня – ветер в лобовое стекло, и разве вы не слышите, как это больно, как же это больно!