понедельник, 24 августа 2015
разя здесь не ради надменного бетона
в черно-оранжевых лоскутах
которым ты гордишься словно своей победой
зависший шар над потолком проспекта
все чего мы ждали от лета
я верил
ты держишь слово
нажимая дверные ручки билетов
с не бойся обжигаться
ты должен быть теплой сталью
своей историей красоты
нащупанным счастьем вне сравнений
мы два разных течения одной воды
на длинном спуске под землю
только слишком эндорфин
из ткани простой
выход избегать логика рваного пазла
держу у сердца красный рукав
всегда провожаю дважды
пока
из всех возможных
видны лишь кольца скоростных шоссе
4:28 дождь
чайки едва различимы
женщины капали
в глаза
белладонну
чтобы казаться
загадочными
а становились
слепыми.дваона так боялась этого,
что отрицая
всюду находила
и если бы это наконец
случилось, она бы
почувствовала облегчениетрия искал себя везде где только мог
но сходит с ума каждый второй пилот
внезапно лишившись неба
соткан
не из тех производных
вдруг став неспокойным
сгорбившись брел по экватору
ведомый своей нехваткой
и наблюдал периферийным зрением как нелепо двигается кадык
как сходятся звуковые волны
среди перешептывания зрачков
в углах верлиброванных комнат
и как лишенные смысла тонут эсминцы
забывая себя в половодье
как сытые животные теряют свой страх
и дают брать себя на руки
я наблюдал
как величие обретало предметность
а красота растворялась не имея аналогов
под сотни криков оргазмов люди перерождались
как словарный запас истощался возвращая к началу
и как становились одиночками на забитых битком площадях
я наблюдал
звездопады в отражениях глаз и приступы паники птиц в грозу
томление альпинистов под завалами снега
точно знавших что их не спасут
я наблюдал
как южные письма не доходили до адресатов
теряясь в холеной вьюге
в которой любой поступок казался правильным
но вел в пропасть, ведь так было задумано
и пораженный, дырявыми буднями
и рассыпными рабочими
перфекционист во мне молча ворочался
в невесомом гробу
из биоцифровой ткани
но метроном сердца ударами по крышке
всеми портами,
не выдержав
вдруг застучал.четырекакая разница в каком городе жить
если не выходить из дому
озарения вроде тех с которыми просыпаешься
когда холсты заставляют чувствовать себя живым
бог говорит с тобой через фамилии футболистов
чувствуя кожей на расстоянии огни вдалеке
тонут клубки курски, и это умное размытие
все как они умеют - таблетки и цветы, шумные когда много
двигаются, и листья: боль это история
квадрокоптеры кружат над памятником в споре
что ты чувствовал в 1922-м?
окна выходят в колени и
если бармен тебя слышит значит ты существуешь
танцуй же под музыку из кейгенов
но весь этот год, да что там, все это время
расхаживая по комнате и проговаривая вслух
имена предметов, повторял слова
казавшиеся близкими будто боясь забыть
самое страшное быть успокоенным
пускай обои рисунки эшера
пускай гудки тревожное с зябким
пускай откашлянные лица в мраморе станций
вечер проведенный под впечатлением оставил
тишину шепчущую сигналами в бреши
многособытийного полотна утренними зайцами губ:
воображение это наше последнее убежище
будь более позитивным говорит улыбаясь молодой венеролог
будь молод, будь молод.пятьпока не наступит
рассвет скатерть
черного цвета не существует
синий вовлекает в обман
так спят электрические скаты
так достает до носа стрелой
машинист крана
суббота
закончилась в пятницу
я соткан
из отмерших ран
на рассвете безумной восемнадцатилетней
которая только и умеет что
хранить
сотни
чужих
тайн